Владислав Жуковский: «Главная черта кризиса – погром среднего класса.

Экономист Владислав Жуковский поделился в своем интервью мрачными рассуждениями о том, что нынешний кризис в России самый серьезный за последние 25 лет, а нынешний экономический курс только ускоряет «гибель Титаника». При этом надежд на то, что нефть опять подорожает и все будет по-прежнему, нет.

– Каким стал, по вашему мнению, 2015 год для российской экономики?

– Экономика начала затухать и впадать в кризисное состояние еще три-четыре года назад. Уже тогда на фоне стабильно высоких цен на нефть стали затухать продажи товаров длительного пользования, падали темпы роста экономики, инвестиций, промышленного производства. Собственно системный кризис в открытую фазу перешел в 2013-2014-х, а 2015-й стал очередным годом деградации, разложения и распада.

«Титаник» тонет, уверенно идет на дно. Рулевые в рубке вместо того, чтобы латать дыры, откачивать воду и пытаться хоть как-то перекрыть перегородки и задраить люки, делают все наоборот, только ухудшают ситуацию в реальном секторе и в малом бизнесе. Поэтому 2015 год – это год окончательного дефолта ресурсно-сырьевой модели роста без развития, окончательный провал в бездну низкопередельной экономики трубы… Мы даже до сих пор в западное понимание капитализма не вошли, находимся в подвешенном состоянии между рабовладельческим, первобытнообщинным и феодальным строем. Наша экономика проваливается на все новое дно.

– Но министр экономического развития Алексей Улюкаев утверждает, что дно кризиса уже пройдено…

– Не вижу смысла комментировать слова Улюкаева, Силуанова, Набиуллиной, Шувалова, Медведева… Кто-то за слова, сказанные министром или замминистра, понес ответственность? Кто-нибудь из этих людей компенсировал триллионные убытки для российской экономики? Эти люди меняют свои точки зрения по 15 раз на день. Они 1,5-2 года назад говорили, что нефть не будет дешевле 100 долларов, потом – ниже 80, потом – 70, потом – 50 и 40, а теперь уже и 30 долларов. Люди в зависимости от своего умонастроения, от того, с какой ноги встали, меняют свои прогнозы, точки зрения и рекомендации. Как можно всерьез комментировать заявления тех людей, чьи прогнозы ни разу не сбылись за последние 4 - 5 - 10 лет?

Вспомните, в марте-апреле 2014 года, когда я и другие мои коллеги Степан Демура, Михаил Делягин, Сергей Глазьев говорили, что эпоха дорогой нефти закончилась, у рубля колоссальный потенциал падения, нам эти люди объясняли, что дешевле 35-36 рублей за доллар рубль падать не может, что покупать валюту по 36-37 рублей ни в коем случае нельзя, что дно позади, экономика ни в какой депрессии не находится. Это все равно что комментировать то, о чем бабушка сказала на лавочке…

Когда говорят, что кризис не сказался на уровне жизни россиян, что дно пройдено, то я даже не исключаю, что у господ Песковых, Улюкаевых и Силуановых кризис даже не начинался. Думаю, они даже не заметили двукратного обвала рубля. В рублевко-куршавельском округе доходы не упали.

– В чем особенность нынешнего кризиса?

– Это кризис-матрешка. С одной стороны, это циклический кризис, связанный с тем, что исчерпан потенциал оживления после кризиса 2008-2009 годов. Плюс это кризис всей структуры российской экономики, ориентированной на проедание нефтедолларов, советского наследия. Плюс это системный кризис, то есть кризис общественно-экономический, кризис всей неконкурентоспособной вертикали власти, всего общественного устройства России.

Сегодняшний кризис самый опасный, самый глубокий, самый затяжной и самый непредсказуемый за последние лет 25. Надо понимать, что в 1991 году были производственные мощности, конкурентоспособные производства, были меньшего масштаба воровство и коррупция, меньше офшоризация и олигархизация собственности. Даже в 1998 году еще не вся экономика была добита, были старые, не ориентированные на импортные комплектующие производственные цепочки создания добавленной стоимости. Сегодняшний кризис – это дефолт всей экономики трубы.

– Можно ли чем-то вылечить этого больного?

– Неважно, понизим мы процентную ставку или повысим, снизим ли мы где-то локально какие-то налоги или повысим, вернем или не вернем накопительные пенсии, обвалим или укрепим рубль – проблема комплексная, системная. Здесь уже прогнило все: и экономика, и финансовая система, и валютный рынок, и вертикаль власти, и сама система принятия управленческих решений. Уже налицо колоссальная монополизация экономики, колоссальная концентрация капитала в руках узкой группы лиц, когда 1 процент населения контролирует 80 процентов собственности в стране. Комплексно решать проблему сейчас никто не хочет и не может, никто не хочет поставить правильный диагноз. Надо реформировать абсолютно все, всю общественно-экономическую формацию, как говорили классики.

– А кто должен все это менять?

– Надо понимать, что для тех людей, которые сидят на трубе, на нефтедолларах, нет кризиса, нет проблемы обрабатывающей промышленности, транспортников, дальнобойщиков, врачей, учителей. Их это не касается.

Два ключевых вопроса системного кризиса – власти и собственности. Собственность у нас олигархическая, офшоризованная, низкопередельная, социально несправедливая и дилетантски управляемая. Посмотрите на ситуацию в нефтегазовом комплексе, металлургии, госбанках: все сидят с протянутой рукой, ждут подачек от государства в виде очередных триллионов рублей. Они не хотят создавать себе конкурентов, не хотят развития малого бизнеса, усиления трудового большинства, не хотят реальной конкуренции, потому что это угроза их власти и капиталу. Зачем создавать конкурентов для себя и своих детей, рисковать своими рабочими местами, своими портфелями, кабинетами?

– Низы не могут, а верхи не хотят…

– Низы же не только не могут, им еще и очень хорошо промыли мозги. Низы зомбированы, находятся в состоянии летаргического сна, не понимая, что их пустили под нож. Как говорят, дойную корову редко бьют, периодически кормят и практически никогда не убивают. При этом у нас складывается такая ситуация, когда размер пирога сжимается, крупным финансово-олигархическим группам этого пирога не хватает, а аппетиты остались прежними. Они начали уже залезать в соседнюю кормушку, отбирать кусок у населения, у учителей и врачей, малого бизнеса, дальнобойщиков, у кого угодно…

Когда нефть была по 120 – 140 долларов за баррель, даже при абсолютно неэффективной власти в принципе денег на всех хватало, как-то можно было жить, выживать. Людям-то по большому счету все равно, сколько ворует отдельно взятый чиновник в верхах, сколько зарабатывают околовластные олигархические кланы. Вопрос же в том, есть ли у вас будущее в этой стране, есть ли у вас какие-то перспективы. Когда чиновники этого лишают, все проблемы и начинаются.

– Какова в таком случае роль президента? Ведь и Глазьев пишет свои программы, и Столыпинский клуб написал свою «Экономику роста». У всех есть программы. В чем проблема? Почему их не реализуют?

– Беда в том, что у нас народ интересуется не настоящей ситуация в экономике, а тем, что об этом говорят по телевизору: во всем виноваты Запад, Обама, Эрдоган, украинцы, кто угодно. Люди не хотят понять, что все наши проблемы от нашей неконкурентоспособной, непрозрачной, архаичной, косной системы, где нет внутренней конкуренции, борьбы идеологий, планов, программ, идей. Тот же Глазьев с середины 90-х годов пишет программы выхода из кризиса, можно спорить с отдельными параметрами, но в целом это правильные и нужные вещи. Академия наук, разные бизнес-сообщества с начала нулевых пишут программы по индустриализации, деофшоризации, демонополизации, по развитию конкурентных несырьевых производств.

В 2011 году нефть подорожала на 40 процентов – с 77 до 108 долларов за баррель, но темпы роста экономики не ускорились, а упали с 4,5 до 4,3 процента, а потом падали до 3,4 процента и дальше все ниже. Проблема же не в том, чтобы предложить что-то здравое, адекватное. Проблема в том, что это никому не надо. Кто это будет делать? Кто будет всем этим заниматься?

Все программы по преодолению колониальной зависимости от нефтедоллара – это на самом деле программы по изменению баланса сил в политике и экономике. Проблема в том, что любая программа по оздоровлению государства, по выходу из кризиса подразумевает создание новых точек роста, новых элит, новой политической силы, которая сейчас никому не нужна и воспринимается как некая угроза.

– Как долго ситуация будет ухудшаться?

– Надо понимать, что каждый последующий год будет хуже предыдущего. Сегодня мы живем лучше, чем будем жить завтра, а завтра лучше, чем послезавтра. В ближайшие 4-5 лет страна буде жить все хуже, катиться вниз по наклонной. Это может быть 5, 7 или 10 лет. Это зависит от того, какой будет сырьевой цикл, цикл ставок в Америке. Вся надежда российских чиновников – исключительно на внешние факторы, на оживление американской и китайской экономик, на цены на нефть, на снижение процентных ставок в Америке или в Китае. Потому что у нас сегодня критический уровень зависимости от импорта, причем не столько напрямую, сколько косвенно, не столько из-за медикаментов, польско-белорусских яблок и турецко-китайских помидоров, а прежде всего от импортных комплектующих, станков, технологий, семенного фонда, вакцин. Эта зависимость достигает 80 процентов. С Эрдоганом поругались – заводы под Питером по производству холодильников и стиральных машин остановились.

В 2014 году у нас была уже абсолютно невменяемая и неконкурентоспособная финансовая система. Она не имеет вообще никакого потенциала для финансирования расширенного воспроизводства. У нас воспроизводство капитала сужающееся, то есть нет ни оборотного капитала, ни капитала для долгосрочных инвестиций в основные фонды, машины, станки, оборудование, в дороги, транспорт, логистику. Поэтому прибыли компаний падают, в бюджете денег нет, кредит дорогой, за рубежом перекрыли все потоки капитала. Так что наша экономика будет и дальше деградировать, зависеть от сырья.

– А как же заявленный курс на импортозамещение?

– Обещать – не значит жениться. С 2000 по 2015 год у нас импорт вырос в физическом выражении в 6-6,5 раз, при этом внутреннее промышленное производство увеличилось всего лишь на 90 процентов, экономика – тоже на 90 процентов, а экспорт и потребление – в 3 раза. Мы стали гораздо больше потреблять, но производим по-прежнему крайне мало. Поэтому даже при стабилизации цен на нефть рубль все равно ежегодно будет падать на 10-15 процентов.

Главная черта кризиса – погром среднего класса. Население пущено под нож. Сначала с овец стригли шерсть, потом стали снимать кожу, потом стали отрезать куски мяса, скоро доберутся до жил, а потом кости пустят на костную муку. В 2013 году, по оценкам Института социологии РАН, бедных в России было 65 процентов, к 2014-му их было 70 процентов, в 2015 году, по моим оценкам, таких около 75 процентов. В ближайшие 2-3 года дойдем до бедности в районе 82-85 процентов. Надо понимать, что идет беспрецедентный со времен гайдаровско-чубайсовской шоковой терапии и либерализации цен погром среднего класса. Думаю, в 2017-2018 годах средний класс страны будет не более 6-7 процентов россиян.

Я напомню, что у нас количество бронирований зарубежных поездок на новогодние праздники в этом году упало в 5 раз по отношению к прошлому году. В 2014-м тоже был спад, по многим направлениям спрос сократился в 2-4 раза. Бедные беднеют, нищие нищают, а богатые богатеют. Концентрация собственности и капитала в одних руках будет только усиливаться, социальная напряженность будет расти…

– Каково количество бедных в России уже сегодня?

– Официально нищих – уже 20,2 миллиона человек, рост почти на 3 миллиона за 9 месяцев. По данным Росстата примерно у 72-75 миллионов россиян среднедушевые доходы меньше 20 тысяч рублей. У нас официально нищих всего 20 миллионов человек по той причине, что прожиточный минимум занижен и составляет 10 тысяч рублей, а реальный прожиточный минимум был еще до кризиса 14-15 тысяч рублей, а после шоковой девальвации и вовсе должен был стать около 20-22 тысяч рублей. Людей, которые более-менее нормально живут, сейчас в стране не больше 20 процентов. Население в 2015 году активно проедало все свои заначки, последние НЗ на черный день. Те, кто победнее, купили телефоны, телевизоры; кто побогаче – машины, а те, кто еще богаче – квартиры. Теперь все – деньги кончились. Все, что можно было проесть, проели.

Это было рекордное падение с января последефолтного 1999 года. Если мы будем такими же темпами падать дальше, то этот год рискуем закрыть на абсолютном минимуме за последние 25 лет. Такими темпами продажи не падали ни в 2008-м, ни в 1999-м, ни в 1991 году. Такого падения потребления не было со времен военного коммунизма и вторжения гитлеровских войск. Мы на самом деле живем в перманентном стрессе, неопределенности, хаосе и панике из-за отсутствия перспектив у большинства людей.

– Вернемся к разговору про нефть. Некоторые эксперты утверждают, что нынешняя низкая цена на нефть политизирована. Согласны?

– Этим аналитикам можно посоветовать посмотреть графики нефти 1960, 1970, 1990 годов. Нефть в диапазоне 15-20 долларов за баррель – это очень хорошая цена. С ней мировая экономика жила в 90-е, начале 2000-х, в 80-е и 70-е. Научно-технический прогресс идет вперед, себестоимость, удельные издержки сокращаются, плюс ко всему нефть перестает быть стратегическим ресурсом, о чем говорит снятие 40-летнего эмбарго на продажу из Америки и желание Обамы распродать часть стратегических запасов на рынке. Сланцевые технологии позволяют добывать нефть из очень сложноизвлекаемых источников при постоянном снижении себестоимости добычи, закрывая возможные убытки налоговыми льготами. В мире сейчас накоплено избыточной нефти 700-750 миллионов баррелей – это рекордное перепроизводство. Все – дальше сбывать уже некуда, рынок полон. Сейчас будет просто глобальная борьба за сжимающийся пирог, гонка девальваций.

– Каким будет дальнейшее развитие событий?

– Нас ждет эпоха дорожающего доллара, растущих процентных ставок, падения цен на сырьевые активы, затухания общемирового экономического роста. Затухать будут все экономики, в том числе промышленно развитые. Расти будут только те, кто создает высокие технологии, реальную добавленную стоимость в области экономики знаний. Таких экономик очень мало: США, Германия, Япония и Китай.

– Какими будут реальная инфляция и ВВП в 2016 году?

– Нам говорят, что в октябре-ноябре 2015-го началось восстановление экономики. Но это большая ложь, махинации, приписки, манипулирование данными. В четвертом квартале 2014 года и в первых двух 2015 года шла беспрецедентная распродажа компаниями складских запасов. По отношению к ВВП распродажа составляла 5-7 процентов. Распродали товаров примерно на 22,8 триллиона рублей. По данным Росстата объем отгруженной продукции обрабатывающей промышленности рос на 13,5 процента, а объем производства по этим же отраслям падал на 5-6 процентов. В сентябре-октябре компании локально решили пополнить запасы. Когда компании поймут, что продавать некому, так как у народа денег нет, спад возобновится и продолжится. Это первое.

Второе – у нас в сентябре, октябре, ноябре некая стабилизация в промышленном производстве наблюдалась исключительно благодаря оживлению добычи сырья. При этом в обрабатывающей промышленности, в производстве электроэнергии, газа, воды, отопления, то есть в естественных монополиях, спад ускорился. То, что наша экономика стала больше производить угля и газа, – это здорово, но это экономика низких переделов, деиндустриализированная, архаичная, типа XVIII-XIX веков.

У нас колоссальная пропасть между богатыми и бедными, она будет постепенно всплывать и выстреливать, как это было с дальнобойщиками, с которых три раза взяли за одно и то же. Поэтому бунты, стачки будут только расти и укрепляться. К этому надо готовиться и понимать, что мы входим в эпоху глобальных потрясений, большого финансово-экономического, потом социально-политического и гуманитарного цунами.

– Выхода из кризиса ожидать не стоит, как обещают власти?

– Выхода из кризиса нет и не предвидится, потому что эта команда, эти люди, эти управленцы будут отстаивать свои клановые интересы, интересы сырьевого олигархического капитала, коррупционеров, демократов, госбизнесменов, они будут топить страну и вымораживать, пытаясь сохранить статус-кво и спасти свои активы...

У нас уже сотни забастовок и голодовок объявлены по стране. Например, в Ангарске, Забайкалье людям не платят зарплату с августа, выплачивают еженедельно по 400-500 рублей, людям банально нечего есть. В Перми сотрудникам МЧС не платят зарплату уже больше четырех месяцев и предложили под Новый год решить трудности, взяв кредит в банке под 25 процентов годовых. Это же новый финансовый менеджмент российских реалий! В Самаре матери не отпускают в школу своих детей, потому что нечем платить элементарно за полдники и обеды, так как родителям не платят зарплату по три-четыре месяца. То же самое в Забайкалье, где забастовки и стачки учителей, которым также не платят зарплату, а нагрузка выросла в три-четыре раза из-за сокращения сельских и поселковых школ. Все только начинается, социальные потрясения только набирают силу. Я работаю со многими бизнесменами не только в Москве, но и в регионах, знаю, что они тоже сидят на чемоданах. Грядет реальный бунт среднего класса, который пустили под нож.

 

Беседовала Елена Колебакина
➡ Источник: http://publizist.ru/blogs/107999/11284/-